Стратегия. Колония - Страница 90

Перед тем, как осесть здесь, я старательно обошёл половину большую часть города, заходя, по поводу и без, в самые разные места. Это никого не удивляло, — всякая деревенщина, впервые попав в цивилизованный Доусон, вдёт себя именно так.

Первый вывод: никакого особого криминала я не заметил.

Рожи на улицах и в подворотнях встречаются те ещё, конечно… Но везде тихо. Заметил развитую анархическую Вольницу, полное и безоговорочное наплевательство на императивы полиса, как первичной формы государственной жизни. На Шанхай это похоже, вот что я вам скажу… Только крепкой власти нет, да и не нужна она тут никому. Удивились? Я и сам удивляюсь. А оно работает.

Первыми попаданцами Вольный Город Доусон был обустроен достаточно основательно и с большой любовью. Здесь находится целый комплекс групп бревенчатых построек — бывших локалок, стоящих поодаль друг от друга маленькими частными усадьбами. В каждой такой усадьбе возле коммерческо-жилого дома стоит большой навес, под которым располагаются деревянный стол и длинные скамьи по бокам. Чуть в стороне — амбары и баня, часто имеется коптильня (рыбу в Доусоне любят и умеют её готовить), внешне похожая на сортир-скворечник.

Центральный Босс-Хаус, где базируется текущая бандитская власть и лежит терминал поставки, окружён мощным забором, вот этот объект охраняется серьёзно, возле ворот стоит пара братков, из которых один периодически обходим ограду по кругу.

В базарную субботу квасить в Доусоне начинают с самого утра.

Как и все жители нижней Амазонки, жители фронтир-городка и его окрестностей живут исключительно настоящим. Хозяйка кабака, в котором я сижу, Герта Изумрудный Зуб при мимолётном знакомстве обрисовала ситуацию так: «У этих парней всё чешется, чтобы спустить добытое побыстрее, — так уж они боятся неожиданно отдать Богу душу».

Женщины в Доусоне не дефицит.

Но определённый дефицит наблюдается в девицах лёгкого поведения. Поэтому в кабаке «Бомбей Пегги», лучшем в Доусоне, как уверяет хозяйка точки, есть бордель и канкан. Поэтому и коктейли тут соответствующие: «Послушная давалка» и «Пояс верности».

Есть и напиток под названием «Мёрзлый Палец», это вообще полная круть из древности настоящего Доусона времён дикой золотодобычи. На дне стакана ногтем кверху лежит отрезанный палец! Настоящий! По старой легенде, это отмороженный и отвалившийся большой палец ноги какого-то неудачливого золотоискателя. Палец деформирован временем и выдержкой в алкоголе, и потому смотреть на него очень неприятно. Зато в стакане плещется «чистый шотландский виски», а не обычный для этих мест суррогат из спирта, воды, красителей и вкусовых добавок.

Инициация в Крутого Парня осуществляется полным опустошением стакана, а наиболее отважные ужасный палец обсасывают — под восторженные крики датой публики. За ритуалом ревностно наблюдает местный вышибала, а заодно и хранитель пальца — однорукий Вэл Снайдер, строго следящий за тем, чтобы палец не защемили на память.

«Проглотишь или откусишь — штраф или неделя в яме у Герты», — недавно зловеще напомнил Вэл молодому крестьянину-корейцу, который на моих глазах, не морщась, хлопнул жуткую чарку. Во как… Но палец-амулет один хрен кусают, реже прут, и тогда Вэл клеит на стенах объявление о конкурсе на новый палец. Фактура добывается быстро.

— Это уже шестой, приятель, — с печальным вздохом сообщил мне коренастый здоровяк, заметив мой искренний интерес.

— Ничего себе!

— Один раз проглотили… Голодный араб не выдержал.

Единственной руки толщиной в мою ногу ему явно вполне хватает для укрощения строптивых. Тем более не хочется грызть проспиртованный обрубок.

— Хочешь глотнуть с пальчиком? Два талона.

Я отрицательно качнул головой, с комфортом расположившись за столом, стоящим у небольшого окошка, и со вкусом обедал. Жаркое из дикой свинины, прелесть!

Здесь симпатичный интерьер.

Над камином висит каноэ из бересты, стойка бара по контуру украшена вбитыми по донца жёлтыми гильзами. На втором этаже имеются свободные номера. Во всех кабаках Доусона действует святое правило: при продаже спиртного в розлив обязательны комнаты для ночлега перебравших клиентов. Часть столов стоит мне помещения, на открытом воздухе под навесом, там цены чуть меньше, а публика чуть грязнее.

Магазинов, как таковых, в Доусоне нет, вероятно, по причине большого количества желающих заниматься торговлей.

При каждом заведении, будь то кабак, меняльная контора, будка зубодёра, мастерская, которых тут много, аптека или офис фельдшера есть своя лавочка, где любой клиент может оперативно сдать и поменять честно или не очень добытое. Принимаются абсолютно все товары. Наиболее распространённое средство оплаты — талоны и чеки предпринимателей всех мастей. Курсы непонятны, и вряд ли их вообще кто-либо знает досконально, кроме владельца меняльной конторы.

Я поменял привезённые с собой в армейском вещмешке патроны 12-го калибра на талоны «Бомбея» и две маленькие золотые монетки. Дело в том, что местные терминалы поликластеров золото категорически не поставляют, похоже, что Смотрящие решили такими образом организовать платёжные системы. В переработку на монеты у местного ювелира идёт лишь то золотишко, что переносится вместе с квартирами пятнашек. Судя по всему, драгоценного металла переносится немало. Или же тут патроны в такой цене? По понятным причинам я не мог сходу задавать слишком много вопросов, стараясь быть незаметным.

Даже переоделся перед поездкой — все миром соответственную одежду подбирали. Снял крутой кабеласовский камуфляж и напялил короткую кожаную куртку коричневого цвета, взятую у итальянцев.